Опубликовано: Апрель 12, 2012
ЛЕГКОСТЬ МАСТЕРА С Леонидом Швачкиным я познакомился в тот период, когда он работал педагогом - репетитором в Солнечногорском народном хореографическом коллективе. Более десяти лет он вел у нас занятия по классическим танцам, попросту - «школу».
Все, кто знал Наталию Петровну Ни, с восхищением отмечают ее глубокие познания и умения в различных областях человеческой деятельности: науке, искусстве, спорте, литературе, истории. Ведущий разработчик «Истока». Мастер спорта по альпинизму. Художник. График. Поэт. Экскурсовод. И все же главный дар ее, как видится мне по истечении времени, даже не в этом. Друзья и знакомые всегда ощущали с ее стороны искреннее внимание и заботу. Наталия Петровна обладала уникальным даром - заинтересованно слушать собеседника. Она удивительным образом удерживала в беседе ту грань, которая позволяла рассказчику делиться с ней самым сокровенным. Поддерживая беседу, она и сама с восхищением отзывалась об увиденном, услышанном, прочитанном.
Мы много раз беседовали с ней о балете. Однажды я сказал ей, что постигать великие творения мне помогал Л. Швачкин. «Швачкин ? - переспросила Наталия Петровна. - Да ведь он был нашим кумиром в молодые годы. Мы просто обожали его и старались посещать все балеты с его участием».
Тогда я рассказал, что был хорошо знаком с Леонидом Анатольевичем. «Обязательно напишите об этом. Думаю, что моим сверстникам будет интересно узнать подробности жизни нашего кумира», - сказала Наталия Петровна.
ОБ УЛАНОВОЙ И ПЛИСЕЦКОЙ
Небольшого роста, немного пополневший, он, тем не менее, легко двигался по классу, легко прыгал, запросто, словно играючи, выполнял сложнейшие танцевальные па - туры, пируэты, баллоны. На занятиях говорил немного, в основном показывал сам и поправлял нас. Зато вне класса такого умного, оригинального и веселого рассказчика трудно было сыскать.
Леонид Анатольевич жил в Москве, и мы часто возвращались с ним с занятий на электричке. Полуторачасовая поездка превращалась в непрерывный рассказ о друзьях, знакомых, балете. О себе он говорил мало. Сетовал на то, что мог бы получить звание заслуженного артиста, но подводил его слишком критический взгляд на действительность и непростительно едкий юмор. С восхищением отзывался о Г. Улановой, не только великой балерине, но и великой труженице, в том числе и в роли репетитора.
Уникальным балетом называл Л. Швачкин балет «Иван Грозный» на музыку С. Прокофьева в постановке Ю. Григоровича, особенно заключительной сцены балета, называя ее гениальной. Призывал смотреть в Большом театре выдающегося танцовщика В. Васильева. А вот о М. Плисецкой как балетмейстере, отзывался нелестно, несмотря на то, что в газетах в то время превозносили ее постановку балета «Анна Каренина». Леонид Анатольевич боготворил музыку П. Чайковского, особенно его симфонии.
В БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ
Л. Швачкин закончил Московское хореографические училище и сразу же был принят в труппу Большого театра. Он застал на сцене великую Г. Уланову и даже танцевал с ней в нескольких балетах, в том числе и в незабвенном «Лебедином озере», где Леонид Анатольевич танцевал партию шута. В год 100-летия со дня рождения Галины Сергеевны по телевидению показывали балет С. Прокофьева «Ромео и Джульетта» с ее участием. В титрах значился и Л. Швачкин. Я впервые просмотрел балет от начала до конца и узнал в слуге молодого Леонида Анатольевича.
Между тем первые выступления Л. Швачкина на сцене Большого театра были связаны с занятной историей. В «Лебедином озере» он должен был сменять Г. Фарманянца - высококлассного танцовщика, оставившего заметный след в истории советского балета. Одним из достоинств Г. Фарманянца был высокий прыжок и зависание («парение») над сценой. Леонид Анатольевич понимал, что проигрывает в этом знаменитому артисту, и страшно волновался. Особенно важными были первые выступления: как примет его искушенный зритель? И он пошел на хитрость. Попросил инженера, чтобы на сцене установили несколько трамплинчиков, скрытых от глаз зрителей, попадая на которые артисту удавалось бы прыгнуть выше.
Выступление Л. Швачкина зрителем было принято восторженно. Газеты писали, что не только в технике, но и в прыжке он не уступает выдающемуся Г. Фарманянцу. Через несколько спектаклей трамплинчики убрали, но в высоком прыжке Л. Швачкина уже никто не сомневался. Эту историю Леонид Анатольевич рассказал с юмором.
РОДОНАЧАЛЬНИК «КАПУСТНИКОВ»
Чувство юмора, казалось, не покидало его никогда. На юбилейных концертах хореографического коллектива он ставил оригинальные юмористические танцы-спектакли и сам участвовал в них. На торжественных вечерах читал «в лицах» придуманные им же рассказы на злободневные для коллектива темы, и все присутствующие «катались со смеху». Казалось, что он жил в каком-то непрерывном «капустнике».
Как-то Леонид Анатольевич показал мне только что вышедшую в печати книгу воспоминаний директора Дома актера, в которой Л. Швачкин провозглашался чуть ли не родоначальником «капустников» в московской артистической среде.
В ответ на мой вопрос Леонид Анатольевич поведал такую историю. Артисты Большого театра выезжали с шефскими концертами в подмосковные города и села. Как правило, собирались те, кто был в этот вечер не занят в театре, а также ветераны театра. Когда все собрались и поехали, оказалось, что «седенькая» пианистка, которая должна была ему аккомпанировать, забыла ноты, а по памяти могла сыграть только па-де-де (танец пары) из какого-то балета. Леонид Анатольевич нашел нетривиальный выход из положения. Под музыку па-де-де он вышел на сцену один и начал танцевать так, как будто рядом с ним была партнерша. Он то «поднимал ее над головой» и нес по сцене, то «придерживал ее за талию» при выполнении пируэтов и фуэте. И все свои действия сопровождал соответствующей мимикой. В зале не сразу поняли, в чем дело, зато за кулисами артисты смеялись до слез. На следующий день артистическая Москва уже обсуждала «потрясающий» номер Л. Швачкина. Его пригласили в Дом актера, где он повторил свою импровизацию. Так в этом Доме начались знаменитые «капустники».
ДРУЖБА С ШАХМАТИСТАМИ
Неиссякаемый юмор помогал Леониду Анатольевичу быстро сходиться с людьми. Особенно крепкой была его дружба с известными советскими шахматистами.
Д. Бронштейну он помогал снять дополнительную квартиру и перевезти в нее большую библиотеку гроссмейстера. С В. Корчным часто отдыхал в дружеской компании. Об этом гроссмейстере рассказывал всегда с симпатией, отмечал в нем человеческую простоту и огромный талант. Причем говорил об этом тогда, когда В. Корчной уже уехал за границу и всякое положительное упоминание о нем воспринималось как предательство Родины.
В начале 80-х Л. Швачкин ушел из Солнечногорского коллектива и стал преподавать классический танец в Московском училище циркового и эстрадного искусства. Так прервалось мое знакомство с ним. И лишь после разговора с Н. Ни я осознал, что на протяжении нескольких лет общался с выдающимся артистом и человеком, кумиром молодежи 40-50-х годов прошлого столетия. Его простота и приветливость заслоняла это величие, так что мы его просто не ощущали.
Подготовил Александр БАЛЫКО.
От: Источник: Газета Ключ 18.02.2011,
Скрыть комментарии (отзывы) (0)
Похожие темы:
« Вернуться
|
