НЕДЕЛЯ В ИСТОРИИ (9-15 МАЯ)
Дни рождения Владимира Савдунина, Алекпера Мамедова и Юрия Авруцкого (на фото справа), с которыми «Динамо» шесть раз становилось чемпионом СССР – главные темы исторической рубрики.
9 мая 1930 года
9 мая свой 81-й день рождения отпраздновал Алекпер Амирович Мамедов , один из лучших нападающих страны 50-х годов. Быстрый, подвижный, ловкий, отлично технически подготовленный, форвард прекрасно видел поле, уверенно чувствовал себя в комбинационной игре. Был виртуозом обводки и мастером своевременного и точного паса. За счет оригинальных и разнообразных обманных движений Мамедов нередко обыгрывал нескольких защитников в штрафной площади соперников. Благодаря сочетанию виртуозности обводки с мастерством паса он цементировал игру динамовского нападения, придавал ему неповторимый колорит общекомандных действий и был ведущим форвардом команды.
Алекпер Амирович вместе с «Динамо» четырежды становился чемпионом СССР (1954, 1955, 1957, 1959 гг.), дважды становился серебряным призером первенства (1956, 1958 гг.). Мамедов - участник престижных международных матчей во Франции, Австрии (1954), Италии (1955), поездки в страны Южной Америки (1957). В матче с итальянским «Миланом» 4 сентября 1955 года в Милане забил четыре мяча прославленному клубу и после матча был назван итальянскими футбольными специалистами «первоклассным футболистом не только России, но и Европы».
"Девятка" из восьмого номера
46 лет своей жизни в Баку я прожил в доме номер 6 по улице имени Самеда Вургуна. А совсем рядом, в доме под номером 8, жил заслуженный мастер спорта, знаменитая "девятка" 50-х годов, центральный нападающий бакинского "Нефтяника", московского "Динамо" и сборной СССР Алекпер Мамедов. Сейчас он там уже не живет, а я и вовсе перестал быть бакинцем, но тридцать с лишним лет он был моим соседом, и я страшно гордился этим, особенно в те годы, когда был мальчишкой, а по стране громко неслась слава неудержимого центрфорварда.
Всем, чего Алик (буду называть Алекпера Амировича, отметившего в прошлом году свое 80-летие, именно так, как независимо от возраста, очно и заочно называли его на нашей улице, да и во всем Баку) достиг в спорте, он обязан самому себе – своему таланту и трудолюбию. Он рос в очень бедной семье. Отец был лудильщиком и умер, когда сыну было всего шесть лет. Мать – добрейшая тетя Настя (она была родом из Белоруссии) занималась поденной работой, чтобы хоть как-то прокормить себя и сына. Годы, когда Алик всерьез увлекся футболом, пришлись на войну и трудное время после. Питался плохо, а тренировался много, до полного изнеможения. Мой покойный брат Эдик, друживший с Мамедовым и учившийся с ним в одной школе, рассказывал, что с Аликом не раз случались голодные обмороки после тяжелых тренировок. Дома у Мамедовых мне приходилось бывать часто – и в детстве (уезжая из Баку, Алик всегда говорил моему брату: "Эдик, присмотри, пожалуйста, за мамой", и брат регулярно, нередко прихватив меня с собой, заглядывал к тете Насте узнать, как она, не нужно ли ей чего), и позже, став журналистом и приняв от брата эстафету их дружеских отношений. Жили Мамедовы очень скромно – однокомнатная квартира, чистая и опрятная, обставленная самой простой мебелью, которая с годами не менялась, даже когда Алик стал уже знаменитым.
Футбол Алик и его друзья любили бескорыстно, и лучшей наградой для игроков его поколения были всесоюзная слава и признание болельщиков. "Мы выходили на поле с особым настроем, каждая игра была для нас праздником, и это праздничное настроение, желание играть красиво и побеждать, передавалось и болельщикам, которых нам хотелось радовать", - вспоминает сейчас, спустя полвека, Алекпер Амирович.
А болельщики полюбили Алекпера Мамедова сразу, с первых же его матчей за бакинский "Нефтяник" (много позже команда начнет именоваться "Нефтчи"). Ему было всего 17 лет, когда он дебютировал в основном составе, и не надо было быть крупным специалистом, чтобы понять: у этого игрока, техничного, с особым голевым чутьем, способного обыграть сразу нескольких защитников, большое будущее. В 19 лет Мамедов – уже лидер атак "Нефтяника", получившего право играть в классе "А". Его побаиваются лучшие вратари страны, на него обращают внимание тренеры столичных клубов и приглашают на отдельные матчи своих команд. Так в составе московского "Спартака" он вместе с легендарным Всеволодом Бобровым выходит в 1953 году на поле в матче против венгерского "Вашаша" и забивает два гола из пяти. Потом в составе столичного "Динамо" Алик едет в Чехословакию и Данию и вновь показывает отличную игру. Его зовут к себе и "Спартак" и "Динамо". Куда идти? Алик выбирает "Динамо" и на шесть лет связывает свою жизнь с этим прославленным клубом. Маститый наставник бело-голубых Михаил Иосифович Якушин был доволен: динамовцам очень нужен был именно такой центрфорвард, как Мамедов, - техничный, постоянно заряженный на ворота, умеющий играть в комбинационный футбол. Доволен был и сам Мамедов. "Динамо" оказалось его клубом. Именно здесь во всю мощь раскрылся незаурядный талант бакинской "девятки". О динамовской команде середины и конца 50-х годов порой говорили: "Здесь не 11 игроков, а двое – Мамед да Яшин". Конечно, это была только шутка, но, как и в любой шутке, в ней была доля правды. В "Динамо" играло много классных футболистов, но лучшими, самыми полезными для команды, несомненно, были непробиваемый страж ворот Лев Яшин и неуловимый для защитников Алекпер Мамедов. Кстати, Яшин очень высоко ценил талант своего товарища по команде. "Алекпер Мамедов, - писал он, - исключительно техничный, обладающий оригинальной обводкой, хорошо ориентирующийся на поле, был настоящим лидером атаки".
С 1954 по 1959 год Алик вместе с друзьями-динамовцами 4 раза становился чемпионом СССР. Но "звездный" час его наступил 4 сентября 1955 года в Милане, когда московское "Динамо" на стадионе "Сан-Сиро" в присутствии 100 тысяч зрителей разгромило знаменитый "Милан". Итальянские "звезды", незадолго до этого обыгравшие динамовцев в Москве со счетом 4:2, были абсолютно уверены в победе, но их надежды на успех перечеркнула блестящая игра гостей, и прежде всего динамовской "девятки". На гол, который провел в первом тайме Гуннар Нордаль, москвичи ответили после перерыва четырьмя голами, и все они в ворота одного из лучших голкиперов Старого Света Буффона были забиты Алекпером Мамедовым! Этот "покер" Мамедова в Милане сразу сделал его европейской знаменитостью. Итальянские газеты захлебывались от восторга, описывая игру так поразившего их советского центрфорварда.
Осенью 1956 года сборная СССР готовилась выступить на Олимпийских играх в Мельбурне. Мамедов был одним из явных кандидатов на поездку в Австралию, и его место в составе команды сомнений не вызывало. Но в последний момент приказом председателя Спорткомитета СССР Николая Романова Мамедов был заменен, несмотря на возражения тренерского совета. Романов, многолетний руководитель советского спорта, чей авторитет среди спортсменов и тренеров был непререкаем, почему-то недолюбливал Алика и посчитал, что сборная может обойтись и без него. Так Алекпер лишился возможности стать олимпийским чемпионом.
А через год в Москву приехала знаменитая бразильская команда "Васку да Гама" и встретилась с динамовцами. Бразильцы, демонстрировавшие виртуозную технику, первыми забили гол во втором тайме. В ответ динамовское нападение, где тон задавали Алекпер Мамедов, Юрий Кузнецов и игравший в этом матче за бело-голубых Эдуард Стрельцов, обрушили на ворота бразильцев шквал атак и трижды заставили их вратаря капитулировать. Два гола из трех забил Мамедов, признанный лучшим игроком встречи. А в 1958 году Алика все же пригласили в сборную СССР, и он, составив с Никитой Симоняном сдвоенный центр нападения, сыграл в матчах с Англией и Венгрией (последний – в рамках первого розыгрыша Кубка Европы). В 1959 году Алик провел еще две игры за сборную – против Чехословакии и КНР.
97 матчей сыграл Мамедов в чемпионатах СССР, выступая за "Динамо", и забил 45 мячей. Еще 11 голов он забил в международных играх. И многие из его голов были подлинными шедеврами футбольного искусства.
В 1960 году Мамедов вместе с другим динамовцем – Юрием Кузнецовым (тоже бакинцем) - вернулся в родной Баку. Три сезона играл он за "Нефтяник", помогая вырастившему его клубу освоиться в классе "А", а потом возглавил команду в качестве старшего тренера. И хотя громкими успехами руководимая им команда своих поклонников не баловала, он запомнился ее игрокам как вдумчивый наставник, умеющий и убеждать, и слушать, искать и находить футбольные таланты. Алекпер Амирович как тренер рано ушел из большого футбола. Но он, несмотря на солидный возраст, со спортом не расстался - работая на кафедре физвоспитания Азербайджанского института нефти и химии, уже много лет учит студентов любить спорт, и, конечно, прежде всего футбол – игру, которой отдал свое сердце, еще будучи мальчишкой.
…Есть во дворе дома номер 8 по улице Самеда Вургуна, где жил долгие годы Алик Мамедов, дерево, посаженное когда-то самим Львом Яшиным во время одного из приездов динамовцев в Баку. Великий вратарь вместе с друзьями по команде побывал в гостях у своего одноклубника и оставил такой вот зеленый след. Он – живое напоминание о двух именах, бывших в 50-е годы символом московского "Динамо". Помните ту знаменитую шутку: "Динамо" - это Мамед да Яшин!"
Валерий Асриян, «Спорт – Экспресс», от 26.02.2011
9 мая 1944 года
9 мая 67 лет исполнилось бы Юрию Авруцкому , одному из лучших нападающих «Динамо» второй половины 60-х, начала 70-х годов. Этот форвард отличался великолепным голевым чутьем и блестящей игрой на «втором этаже».
Начав свой путь в футболе в калининградском «Вымпеле», Авруцкий попал в «Динамо» в 1962 году. Впервые же за основной состав бело-голубых Юрий Пантелеевич сыграл в 1963-м, дебютировав во встрече с алма-атинским «Кайратом».
Впоследствии Авруцкий провел в московской команде 9 сезонов, успев один раз стать чемпионом СССР (1963 г.), трижды выиграть серебряные медали (1962, 1967, 1970 гг.). На счету нападающего две победы в Кубке СССР (1967, 1970 гг.).
Юрий Пантелеевич вызывался в олимпийскую сборную СССР, за которую провел два матча.
Юрий АВРУЦКИЙ: СЕРЕБРО 1967-ГО ГОДА – ОДНО ИЗ САМЫХ СЕРЬЕЗНЫХ ДОСТИЖЕНИЙ
— Вы по окончании карьеры кем работали?
— Да чем только не приходилось заниматься... Из спортсмена превратился в обычного человека.
— По собственной воле?
— Нет. В 1972 году председатель спорткомитета очень осерчал на меня, Юрия Севидова и Давида Паиса. Тогда ведь часто клубы менять считалось чуть ли не неприличным. А получилось так, что я за год совершил сразу два перехода: из "Динамо" уехал сначала в "Шахтер", а потом в "Нефтчи" перебрался. Чтобы другим неповадно было, решили нас наказать, благо фамилии все известные. Так и сказали: ставим, мол, на вас крест. В 29 лет... Севидову чуть легче было — у него отец тогда тренировал, и Юре еще удалось поиграть в Рязани. Мне же — только в первенстве Москвы.
— Из-за чего так часто меняли команды?
— В "Динамо" в начале 70-х собралась довольно молодая, амбициозная команда. Я в 27 лет считался уже ветераном и не очень уютно чувствовал себя в клубе. В итоге мы с Бесковым приняли решение расстаться. И я поехал в Донецк, где в моих услугах был заинтересован Николай Морозов. Только вот горняки тогда вылетели в первую лигу, и тренера быстро сняли. Я же отправился в Баку, где трудился мой старый знакомый по "Динамо" Алекпер Мамедов. Но, видно, меня какой-то злой рок преследовал: Мамедова тоже вскоре уволили. Видимо, не судьба мне была поиграть не в бело-голубой футболке...
— Зато именно в ней вы завоевали звание чемпиона СССР в 1963 году!
— Звание-то завоевал, только вот много ли моего труда было в той победе? Я, 19-летний пацан, сидел в чемпионской команде на замене, за сезон пару игр провел. Разве можно меня всерьез считать чемпионом?
— Зато серебряные медали 67-го уж точно и на вашей совести.
— То второе место считаю одним из своих самых серьезных достижений. Весь сезон шли среди лидеров, претендовали и на золото. В концовке только сыграли неудачно. А в 68-м я пропустил весь второй круг: защитник Полак из Донецка мне голень сломал. Выходил один на один с вратарем, чуть затянул с ударом, а он сзади подкатился и сделал ногами своеобразные "ножницы". У меня динамовские врачи поначалу определили сильный ушиб, и я со спокойной душой отправился в подмосковный Калининград на дачу. Ночью из-за боли совсем не спал, наутро отправился в поликлинику. Там опять говорят: ушиб. Я настоял на рентгене. Снимок мать осталась дожидаться, я же домой поковылял. У крыльца меня встретил взволнованный отец и сообщил печальные результаты. Там еще и кусочки мелкие откололись из-за того, что я с трещиной расхаживал. Долго лечился потом.
— По миру довелось поездить?
— А как же! Играли в Южной Америке, в Австралии, в Индонезии. На Зеленом континенте два раза с "Динамо" был, так во время второго нашего турне газеты буквально требовали от местных игроков победы. Один раз мы действительно все-таки проиграли — сборной страны. У молодежной команды Индонезии легко выиграли — 8:1, причем шесть голов, из них три я, головой забили. А вот с первой сборной мучились, еле-еле один им забили. Хорошо еще, что не пропустили.
— Вы родились 9 мая — ровно за год до конца войны...
— Вообще-то в паспорте у меня записано 10 мая, и именно эту дату я считаю своим днем рождения. Но на свет появился 9-го числа. Мать же просто не знала, что это будет такой праздник, и записала меня на 10-е, вроде как круглая дата. До вас, кстати, и не знал, что по многим справочникам я родился в День Победы.
Сергей Дерябкин, "Спорт-Экспресс", 30.01.2004
10 мая 1924 года
87 лет назад родился Владимир Савдунин , один из самых универсальных футболистов команды послевоенного периода. Мощный, прекрасно физически развитый, Владимир Григорьевич отличался широким диапазоном действий. В интересах команды мог играть на любой позиции на поле и везде с одинаковым успехом. Он смело вступал в борьбу за мяч, в единоборствах был цепок и неуступчив. Мощные удары с обеих ног, высокая скорость, надежная игра головой, умелое взаимодействие с партнерами и нестандартная обводка на широком шаге делали Савдунина грозным и опасным в тех случаях, когда он выступал в роли нападающего. На позиции полузащитника футболист выделялся большим объемом перемещений, чаще поддерживал атакующие действия, смело и уверенно, становясь еще одним форвардом команды.
Савдунина наряду с Алексадром Малявкиным смело можно назвать одним из первых провозвестников того тотального, универсального футбола, что поразил мир через два десятилетия. Во всяком случае, наличие таких выносливыхёмастеров придавали команде специфический колорит, раскрепощали действия других великолепных мастеров, позволяли команде ломать принятые в отечественном футболе тактические стереотипы и каноны, выступать необычно, свежо, незабываемо.
В «Динамо» Савдунин выступал с 1945-го по 1956-й года, став за это время трехкратным чемпионом СССР (1949, 1954, 1955 гг.), трижды вторым (1946, 1948, 1950 гг.) и один раз третьим призером первенства (1952 г.). Владимир Григорьевич - обладатель Кубка СССР 1953 года, участник триумфального турне московского «Динамо» по Великобритании (осенью 1945 года).
Савдунин был одним из сильнейших нападающих московского «Динамо» по хоккею с мячом (играл в хоккее с мячом до 1958 года). Быстрый, мощный, выносливый, с необыкновенно сильным ударом Владимир Григорьевич буквально терзал оборону соперников своими проходами, мог в одиночку решать судьбу важных и ответственных матчей. Был двукратным чемпионом страны (1951,1952 гг.), 8 раз побеждал в розыгрышах Кубка СССР.
После завершения спортивной карьеры Савдунин работал дипломатическим курьеров в МИД СССР. Владимир Григорьевич - участник Великой Отечественной войны, был разведчиком танковой бригады, награжден в боях орденами Красной Звезды и Отечественной войны первой и второй степени.
Эпизоды из жизни Савдунина
Владимир Савдунин, знаменитый полузащитник московского «Динамо», четырехкратный чемпион СССР, заслуженный мастер спорта, в 186 матчах первенства страны забил 62 гола. В детстве у Владимира Савдунина было два увлечения: футбол и рисование. В живописи делал определенные успехи, занимался у известного художника-портретиста Яр-Кравченко. И в футболе, выступая за взрослую команду «Старт», хорошо себя зарекомендовал у футбольных специалистов. Но выбора делать не пришлось. Выбор сделала война...
– Как вы стали разведчиком? С чего началась война для вас? Как проходило обучение?
– Я, как многие мои сверстники, мечтал быть летчиком. Но когда писал заявление об отправке на фронт, согласился бы на любой род войск. В 17 лет я попал в пехотное училище. А после полугода обучения, когда на фронте стало совсем жарко, нас сорвали с учебы и бросили на фронт в район Харькова. В разведку отобрали сначала по внешнему виду, потом проверяли на силу, выносливость, на умение метко стрелять. А обучали на разведчика по ходу боевых операций. Причем первая же наша операция оставила в моей душе неприятный осадок.
В канун Курской битвы мое подразделение дислоцировалось близ местечка Поныри. И в это время немцам удивительным образом удавалось обстреливать наши позиции, как говорится, – «редко, да метко». Потом пеленгаторы вычислили виновника, дали нам задание проследить: оказалось – местная русская девушка, с которой «крутил любовь» наш командир.
Так же расстроил меня еще один случай. Пошли мы в разведку двумя парами. А был сильный туман. Мы с товарищами шли во второй. А ребята из первой пары шли впереди и услышали из тумана русскую речь. Крикнули: «Кто идет?» Им ответили по-русски: «Свои». Оказалось – фашистское подразделение из бывших советских граждан. И погибли наши друзья.
А в другой раз ползем через нейтральную полосу. Тоже услышали русскую речь из вражеского окопа. Начали с ними перекрикиваться. А они нам так и кричат: «Мы – из попавших к фашистам в плен. А во втором окопе сидят немцы и держат нас на мушке. Но как ваши пойдут в атаку, мы падаем на дно окопа и сдаемся». Ну и что же потом? Эти ребята нас не обманули.
Знаменитым на всю страну Савдунин стал еще до того, как впервые вышел на футбольное поле в составе команды мастеров. Во время Великой Отечественной войны газеты неоднократно писали о боевых подвигах разведчика Савдунина. Естественно, первый вопрос к нему из той области, где мой знаменитый собеседник наиболее компетентен: «Что такое смелость? Это когда человек не дорожит своей жизнью?» Владимир Григорьевич с этим не согласен: «Тогда самоубийц следует признать самыми смелыми людьми? Я думаю по-другому. Смелый человек в критической ситуации хорошо управляет собой и тем самым может спасти жизнь и себе, и своим товарищам».
Боевой разведчик В. Савдунин в 18 лет уже и «языков» доставлял, и разведгруппы в тыл врага водил. В первой газетной публикации сообщали о бое, который держали разведчики 50-й танковой бригады. Четверка наших бойцов неожиданно столкнулась с пятнадцатью фашистами. Владимир Савдунин раньше всех успел схватить гранату и швырнуть ее в немцев, уложив четырех из них. Тут же наши разведчики открыли стрельбу из автоматов. В итоге все четверо остались живы.
– Мне помогла хорошая реакция, приобретенная благодаря занятиям спортом еще до войны. Впрочем, я не могу похвастать, что мне всегда в самые ответственные минуты удавалось сохранять хладнокровие. Уже много лет спустя, в решающий момент игры «Динамо» с англичанами я готовился пробить 11-метровый. До того в чемпионатах СССР из 13-ти пенальти я реализовал все 13. Но на поле лондонского стадиона 11-метровая отметка оказалась в ямке. Я установил мяч чуть рядом. Судья не позволил бить. Тогда я поставил чуть сзади. Судья опять не разрешал. Я поместил мяч в ямку. Пробил, но мяч угодил в верхнюю перекладину. Потом уж, задним числом, я думал: будь я чуть хладнокровней – взял горсть земли, сыпанул бы в ямку. Мяч стоял бы как надо – был бы гол.
«...Сержант Савдунин ворвался во вражеский окоп и схватил немца. Доставленный фашист оказался ценным «языком» – он был корректировщиком карт».
Прошу Владимира Григорьевича объяснить, каким образом «схватил» фрица живым. Как он в одиночку ворвался во вражеский окоп?
– Очень тяжелая была операция. Шли мы в разведку небольшой группой. На нейтральной полосе попали под обстрел. Страшное дело. Пули, снаряды, осколки, взрывы. Земля ходуном ходит подо мной, а небо моментами черным становится. Я своих бойцов из виду потерял и вообще потерял ориентиры. Кое-как по-пластунски добрался до своих. Вроде жив. Тут попался на глаза начальству: «Что же ты, мать-перемать, тут делаешь, когда твои на задании?» Ну я опять через нейтральную полосу. Но на этот раз все тихо. И маршрут выбрал удачнее. Немецкие позиции над высоким обрывом. А я сначала под обрывом прокрался, потом с фланга обошел, ворвался в их окоп с края и открыл по фрицам стрельбу в упор. Схватил ближнего, еще живого, и поволок. Сам он не хотел идти, конечно. Приходилось то прикладом прикладываться ему по разным местам, то дуло наставлять. Столкнул его с обрыва и сам спрыгнул. Здесь мы оказались в недосягаемой для обстрела немцами зоне. Прислали наши за мною танк. Мы фрица затолкали в танк и полным ходом к нашим позициям. Немцы тут по нашему танку лупили со страшной силой. Но как-то нам повезло – проскочили. Только когда уже на наших позициях вылезали из танка, вражеским снарядом нашего командира разорвало. А вот мне повезло. Потом мне этого фрица поручили еще в штаб доставить, а когда из штаба мы с ребятами ехали, чтобы товарищей погибших похоронить, еще раз увидел своего пленного. Он мне рукой помахал – словно своему другу.
А вот из другой публикации об отважном разведчике. При форсировании Буга у села Джулинка близ Умани (севернее Одессы) танки нашей 50-й бригады ворвался на мост. Немцы не успели взорвать переправу, но первый танк подорвался на мине и ушел под воду. Кто-то из экипажа сам смог выплыть и выбраться на прочную льдину, а командира экипажа Егорова вытащил из-под льдин ехавший во втором танке сержант Савдунин, который сразу прыгнул в воду – успел только шапку и бушлат скинуть.
– А дальше как, Владимир Григорьевич? Мокрые вы оба выбрались на лед, а ведь мороз! Да еще бой страшный идет!
– Так вот мокрыми в бой пришлось включиться. В той операции я немало испытал, но в целом она удачно прошла для наших войск. Ночью, в кромешной тьме, мы неожиданно быстро для немцев ворвались в их расположение. Один из наших передовых танков с ходу начал обстреливать хаты, в которых квартировали фрицы. Они все в панике кинулись к мосту, а там наши в упор их встретили шквальным огнем. Бой закончился – земля была усеяна вражескими трупами. И утром наши даже долго не могли установить, сколько среди павших врагов солдат, сколько офицеров, каких родов войск. А я и Николай Егоров, которого я вытащил из Буга, после боя отогревались и обсыхали в хате. И потом история получила интересное продолжение. Раненого Егорова мы оставили в хате. Хозяйская дочка его выхаживала, а затем, как я узнал, они поженились. И спустя несколько лет, когда «Динамо» играло в Ленинграде, к нам в раздевалку прорвался офицер... тот самый, Николай Егоров. «Смотрю, – говорит он, – на афише в составе «Динамо» Владимир Савдунин. Наверное, тот самый». И после мы с Николаем все годы дружили, постоянно в гости друг к другу ездили».
Войну Савдунин закончил в Румынии, под Яссами. Раненный, попал в госпиталь. В Москве вышел на матч с еще не залеченной перевязанной рукой... И забил в этой игре 7 мячей! Его заприметил командир второго полка ОМСБОН полковник Иванов, отец нынешнего министра обороны. Вскоре Савдунин показал класс игры и попал в основной состав московского «Динамо», а было ему на тот момент всего 19 лет. Свои боевые подвиги (за которые он был награжден двумя орденами Отечественной войны, I и II степени, двумя – Красного Знамени, множеством медалей) разведчик Савдунин совершал в восемнадцатилетнем возрасте.
– В какой мере министр Берия, кстати, сам бывший футболист, любил команду «Динамо», проявлял о ней заботу?
– Насчет Берия не знаю, ничего не могу сказать. Вблизи видеть его не доводилось. Но второй человек в ведомстве – Абакумов – в футболе разбирался очень хорошо, часто посещал футбольные матчи, приезжал к нам на тренировки, общался с нами, футболистами. Держался очень просто и доброжелательно. Числились ли за ним какие-либо преступные дела – этого я знать не мог, тем более в то время.
– Вы все годы в большом футболе работали практически в одном клубе и у одного тренера – Михаила Якушина. Какие главные впечатления о нем?
– С командой могло получиться и по-другому. Когда я после войны демобилизовался, меня не хотели прописывать у собственных родителей, т. е. в том месте, откуда я уходил на фронт. На том лишь основании, что во время войны родителей потеснили и теперь уже площади не хватало, чтобы меня там прописать. Я быстро женился. И хотя был фронтовиком с орденами и уже довольно известным футболистом, из-за бюрократических кляуз неудобства испытывал. Жил у родителей жены. А Василий Сталин создал футбольную команду ВВС и набирал себе игроков. Он действительно заботился о своих спортсменах. Он узнал о моих трудностях и сам ко мне приехал. Поговорили мы с ним. Я уже было склонился к согласию. Когда Василий Иосифович прощался со мной, в прихожей он встретился с моим тестем. А мой тесть был личным шофером Поскребышева – секретаря Сталина, и о «художествах» Василия хорошо знал. Мой тесть провел со мной беседу. «Мы ведь тебя не выгоняем. Репутация у Васи неважная, да и тебе не стоит в начале своей карьеры зарекомендовать себя эдаким летуном, перекати-поле. «Динамо» – солидная организация». Я послушал своего тестя и потом не сожалел об этом.
Самые лучшие воспоминания у меня остались и о моем единственном тренере – Михаиле Иосифовиче Якушине. В его знании футбола, в высочайшей квалификации сомневаться никому в голову не придет. При этом он был великолепным педагогом и дипломатом. Чтобы он кричал, ругался, тем более матом, – такого не было. При разборе игры, например, в перерыве после первого тайма, разбирая и исправляя ошибки игроков, он делал упор на то, как надо играть, т.е. мог внести существенные коррективы в действия футболистов, практически их не критикуя. Это не так просто.
Мне повезло, что я в 1944 году успел с Якушиным поиграть. Он был великолепный технарь, читал игру и еще тогда как партнер помог мне раскрыться. В 1945 году в возрасте 36 лет он был назначен тренером «Динамо». Так что все годы нашей совместной работы он сохранял прекрасную форму, при необходимости всегда мог футболистам не только сказать, но и показать, как надо делать.
– Отчего возникает путаница: в разных справочниках Савдунина называют и двух-, и трех-, и четырехкратным чемпионом СССР?
– В 1945 году я играл в основном составе, но вторую половину сезона пропустил из-за тяжелой травмы. По некоторым документам чемпионом записывали футболиста, если он хотя бы один матч в сезоне сыграл. По другим, как правило, финансовым, – если сыграл в основе более половины матчей. Отсюда и путаница. И медали в нашем футболе начали вручать только в 1949 году, до того награждали красными «чемпионскими» майками с гербом.
– В 1945 году перед поездкой в Англию какой-то отсев игроков произвели?
– Команду укрепили некоторыми сильными игроками других клубов, но все лучшие на данный момент динамовцы играли в Великобритании. Готовились к поездке «Динамо» и ЦДКА, но в последний момент решили отправлять только «Динамо». И особой «накачки» перед той поездкой не было. Перед вылетом ездили на прием к Берия тренер Якушин и капитан Семичастный. Высказывалось пожелание, чтобы мы не проиграли или хотя бы проиграли не разгромно. Все-таки представляем страну-победительницу. Но что «Динамо» способно обыграть сильнейших профессионалов Англии – такого у нас не предполагали даже рьяные оптимисты.
Заполнение анкет вылилось в простую формальность. Многие шутили – норовили написать что-то забавное. Хомич в графе «Отчество» указал имя матери. Опытный Сергей Ильин, поигравший до войны за сборную СССР, писал в графе «Были ли за границей?»: «...везде был, все повидал, можете больше не посылать».
– При выступлении за «Динамо» в какой мере соблюдали режим вы, ваши товарищи по команде?
– Я во время войны приучился к куреву, но в 1944 году Якушин вынудил меня отказаться от этой привычки. Он умел быть жестким, но обходился без хамства и оскорблений. То же самое было с Сергеем Соловьевым и Малявкиным. Михаил Иосифович сумел сберечь их для футбола, когда те увлеклись было выпивкой. При этом Якушин не прибегал к репрессиям. А я сам, пока играл, спиртное употреблял в самых минимальных количествах.
– Лев Яшин начинал свой путь в футболе на ваших глазах?
– Могу похвастаться: я в свое время многократно напоминал Якушину, что в дубле Яшин здорово играет, взял 12 пенальти. Впрочем, и Якушин все видел и понимал сам. В тот момент Хомичу уже было за 30. Вальтер Саная был на 4 года моложе, но сильно нарушал режим. Он был хорошим, отзывчивым парнем. У него постоянно останавливались грузинские земляки, устраивались часто пьянки. Якушин уже в начале тренировки сразу мог определить, принял ли человек накануне лишнего.
– То, что вы были фронтовиком, накладывало ли отпечаток на ваше отношение к жизни во время пребывания в команде мастеров?
– Фронтовиков в высшей лиге в течение многих лет играло немного. Я дружил с армейцем Нырковым. Думаю, что мы высоко ценили подарок судьбы, предоставившей такую возможность: пройдя через испытания войной, через столько смертей, играть на виду всей страны. Мне кажется, мы с повышенной ответственностью относились к играм и тренировкам.
Все 12 лет Савдунина в составе московского «Динамо» проходили на виду у болельщиков всей страны. Прекрасную игру он показывал также на стадионах Швеции, Югославии, Австрии, Германии, Венгрии, Румынии, Чехословакии, Великобритании. Многократно становился в составе «Динамо» обладателем Кубка СССР, 2 раза – чемпионом страны, много раз забивал решающие мячи, хотя играл не на острие атаки, а в полузащите. Самый памятный гол для советских болельщиков того времени Савдунин забил тбилисским одноклубникам с центра поля: перехватив мяч, он за доли секунды сориентировался, увидев, что вратарь Маргания вышел далеко вперед, сильным точным ударом перебросил мяч через него. Техника техникой, но необыкновенное хладнокровие и мгновенный точный расчет никогда не изменяли фронтовику Савдунину.
И по окончании спортивной карьеры, конечно, не раз отличался. Работа дипкурьером МИД нелегкая, требует больших физических и нервных нагрузок. Бывало, из горящего самолета вытаскивал тяжеленные тюки с дипломатической почтой, рискуя взорваться. А однажды, когда у самолета на взлете вдруг открылась дверь, Савдунин уже у самого проема умудрился ухватить улетающую в свободное падение стюардессу.
Владимир Григорьевич известен множеством своих талантов и интересов: на приличном уровне выучил английский, стал прекрасным фотографом – одним из первых в стране освоил весь процесс цветной фотографии.
– Я серьезно занимался фотографией. И своего друга Алексея Хомича к этому приобщил – на свою голову, в прямом смысле. Хомич надо мной жил. В ванной печатает фотографии, кран забудет закрыть, и у меня потом потолок течет.
Хомич потом стал известным фотокорреспондентом, а Савдунин, будучи на дипломатической работе, не мог много времени уделять фотографии, чтобы быть и здесь профессионалом. Да у него много и других увлечений. Знаток живописи, а кое-что и самому неплохо удавалось сработать. В футбольной среде имеет репутацию лучшего певца московского «Динамо». Интересный, живой, остроумный рассказчик. Просто не верится, что за плечами этого веселого и совсем не старого на вид человека столько громких и интересных событий, такая долгая и славная история.
Из книги Георгия Настенко «СПОРТСМЕНЫ РОССИИ – СОЛДАТЫ ПОБЕДЫ»
